А жизнь все течет, и все меняется.
Морозный воздух уже не режет легкие, как в первые дни. Заоконная темнота по утрам не убивает любое желание куда-либо идти. Смерзшиеся лужи не вызывают резкого отвращения.
И даже легкий позитив наполняет вены.

Скоро Рождество!

---

Снова осень, и снова улицы города будут благосклонны к двум путникам, затерявшимся в их смутных лабиринтах. И вновь будет стучать в висках вечная песнь жизни - тихой, странной, спрятанной в глубине, там, куда нет дороги рассудку.

---

Когда подступает время жары с ее готовым расплавиться под ногой и навсегда (до следующего прохожего) запечатлеть след твоей ноги асфальтом, с ее обжигающим легкие воздухом, в котором теряется даже дым сигареты, с ее дурманными ночами, когда простыня скидывается то в одну сторону, то в другую - в зависимости от того, под чью руку она попала, я начинаю впадать в странное оцепенение. Я не люблю жару так же, как не люблю холод.
Но я люблю тебя, и надеюсь, что ты проведешь меня сквозь этот летний ад - дальше, в прохладу золотой осени.

---

Мы пересекли границу нового года. Впереди еще триста с чем-то дней. Иногда это меня пугает. Иногда - дает ощущение безысходности. Необходимость проживать каждый день при фатальности того, что они пройдут, уйдут в никуда, потеряют смысл. Смысл останется только в моем личном опыте, да и то далеко не о каждом дне. Память все чаще подводит меня, я все чаще забываю просмотренные фильмы - да что там фильмы, я забываю слова, которыми называются явления, что я хотел бы упомянуть. И это огорчает меня: я не могу помнить каждое прикосновение, каждый взгляд, каждое теплое слово, которые ты мне даришь.
Я неблагодарная сволочь, любовь моя. Я теряю бесценные вещи...

---

Снова холодно, и этот холод словно пробирает до костей, до каждой кости. В моем кабинете немного теплее, даже когда я один - а я часто бываю здесь один. Со мной сейчас только мои бумаги и ты - глубоко в сердце.
Будет вечер, и будет новая встреча.
Будет - все хорошо.

---

Вот и наступило оно, это время осени, когда случилось все. Когда я оказался свободен, когда я попал в странную сказку и встретил там тебя. И знаешь, я совершенно не хочу сейчас ни пива, ни бара. Я хочу только одного: тебя. Обнять и сидеть, положив голову тебе на плечо. И чтобы ты рассказывал мне о чем-нибудь, что тебя интересует и тревожит... Да, я слышу твой голос.
"Уже иду!"

---

Недавно мы сидели в том, ставшим нашим тайным убежищем, баре. Том, где мы встретились, чтобы не расстаться. Мы снова говорили друг другу эти летящие слова, слова перемешивались с дымом сигарет и тихим джазом, и я снова любовался тобой. Я всегда любуюсь тобой, твоими серебристыми волосами, немного ныне загорелым профилем, светлой прозрачностью глаз. Кажется, я снова говорю о тебе одними и теми же словами... В языке мало слов, которые точно описывают видимое мной, прости.

А еще мы обсуждали, как мы будем праздновать годовщину. В октябре.

---

Холод делает вены похожими на проволоку. На медную проволоку.
Усталость прокрадывается в них и течет, вязко перекатываясь по руслу.
Холод - это понятие даже не физическое, это состояние души, рассеченное одним словом.

Но я точно знаю, что вечером мы встретимся, и ты снова меня согреешь.

---

Радость моя!
Вот и подходит к своему логическому завершению этот год. Год, принесший нам много испытаний - и радости, нового - и вернувшегося из небытия.
И сейчас я счастлив снова сказать, и снова тебе:
С наступающим Новым Годом!
И пусть в новом году нас ждет неизвестность, мы выстроим из нее все, что нам понадобится и захочется.
Потому что мы вместе.

---

Любовь моя, мы были так заняты друг другом, что я даже не поздравил тебя с годовщиной.
Нашей годовщиной.
Помнишь - бар, холодное пиво, текила, а потом водоворот, который досих пор крутит нас, накрепко связав друг с другом?

Я люблю тебя, и буду любить всегда.

---

Ты так красив, и тебя любят другие люди. Я на их фоне не выделяюсь, я ничем не отличаюсь от них. Ты даришь им свои слова, порывы своей души - так же, как и мне. Да, ты отдаешь мне себя, ты живешь со мной в одном доме, спишь в одной постели, но... Я не вижу гарантий, что ты останешься со мной.
Прости.

---

Снова осень. Мертвые птицы на промытых дождем газонах, засыпанные золотыми листьями улицы, розы за стеклом лавок, подсвеченные мертвенным свечением, будто просящиеся стать твоим украшением на вечер - ты не нуждаешься в украшениях, ты сам - идеально ограненный сапфир, оправленный в белое золото волос, но мне всегда хочется подарить тебе розу. Белую, с чуть обожженными, багровыми краями лепестков, как будто побывавшими в безумии чьих-то окровавленных пальцев.
Осень, время нашей встречи - помнишь, тогда? Ты просто перехватил мою руку, чтобы навсегда остаться со мной.

---

Реальность плавится, и я плавлюсь вместе с ней. Я совершенно не выспался, и уже практически галлюцинирую. Поток воздуха от вентилятора не помогает; он только порой норовит зацепить какую-нибудь из множества бумаг, разложенных на столе в процессе подготовки отчета. Не самая располагающая к романтике обстановка, не так ли? Но в мое сознание откуда-то проникает и исподволь захватывает странно романтическое настроение. То есть это еще даже не настроение - это предвкушение настроения: прекрасного, тонкого, горьковатого на вкус, растекающегося по языку...

---

Я схожу с ума от твоего запаха - D&G, из-под которого легким флером выскальзывает твой собственный, теплый запах ванили и корицы.
Я обожаю слизывать с твоих губ капли коньяка и колечки сигаретного дыма.
Я теряюсь в твоих прозрачных льдисто-голубых глазах.
Я люблю тебя.

---

В такие дни, когда я с трудом просыпаюсь и ухожу от тебя в свою очередную контору разбирать очередные бумаги, желание бывает почему-то особенно острым, настигая еще в пути.
И тогда я вспоминаю кажущуюся хрупкость пальцев, так легко заламывающих мои руки, или сбивающееся дыхание, рвущееся мне в шею, когда ты жарко отдаешься мне в темноте ночи...

---

Вот и весна подходит к логической точке, к завершению. Тепло чередуется с холодом, и мы то жаримся в пальто, то мерзнем в пиджаках... Когда мы возвращаемся с прогулок домой, поздними вечерами, безумие крадется в неясных тенях за спиной, чтобы внезапно метнуться, растворившись в последних глотках янтарного алкоголя в жестяном бокале, пробежаться по венам, взглянуть на мир из глаз... Do you remember, my love? - Ты всегда будешь моим единственным безумием.

---

Вчера я сидел напротив тебя в баре и разглядывал твои тонкие черты. Ты был устал, зол и расстроен, а я выслушал тебя, но не уделил достаточно внимания - к своему сожалению, я иногда не могу остановиться, пока не изолью сильное впечатление, завладевшее моим рассудком и моими чувствами. И ты расстроился еще больше, ты попытался закрыться и сделать вид, что все в порядке, а потом, когда я начал трясти тебя, ты бросил мне ужасную фразу: "Когда мы начали говорить на разных языках?"
Нет, любимый, я не знаю иного наречия, кроме твоего. Ты знаешь, я бездарен в том, что касается языков эмоций и чувств - просто так удивительно все сложилось, и мы говорим на одном языке изначально. А иначе ты просто не подошел бы ко мне тогда. Ну или не задержался бы надолго.

---

Да, я знал, что это будет прекрасно - отдать тебе всю власть и смотреть, как расходится кожа под лезвием, платиново поблескивающим... Острая боль на крнчике твоего языка... И все мое естество трепещет и восстает.

---

Я хочу, чтобы ты стянул меня ремнями и заткнул мне рот.
Чтобы взял плеть и ожег мои плечи, а потом острой бритвой проводя легко по груди, по ребрам, что-то горячо шептал мне на ухо, пока расходится под лезвием кожа...
Я хочу быть твоим настолько, насколько это вообще возможно.
И тебя сделать так же моим.

---

Я сделаю для тебя все. Я сделаю все для твоего счастья.
Кроме одного: я никогда не отпущу тебя.
Даже если ты сам этого захочешь.